• Америка дала обещание координировать дипломатические отношения с Францией и ее союзниками и самостоятельно не вести переговоров с Лондоном. Но британцы требовали прямых переговоров, которые привели бы к заключению сепаратного мира с Америкой. Сначала Франклин для отвода глаз настаивал на согласованных с Францией действиях. Но за сценой он договаривался о сепаратных, прямых мирных переговорах с Британией.

• В правительстве Рокингема работали два соперничавших министра: министр иностранных дел Чарльз Фокс и министр по делам колоний лорд Шелберн. Каждый направил на переговоры в Париж своих представителей. Франклину приходилось маневрировать, чтобы добиться предоставления полномочий на ведение переговоров с американцами эмиссару Шелберна (его он находил более симпатичным и уступчивым).

«Великие дела часто рождаются из незначительных обстоятельств», — записал Франклин в дневнике, который начал вести одновременно с началом переговоров в 1782 году. В этом случае имелась в виду случайная встреча его старой симпатии мадам Брийон и англичанина по имени лорд Чолмонделей, который был другом Шелберна. Мадам Брийон направила Чолмонделея с визитом к Франклину в Пасси, и через него Франклин передал свои слова глубокого уважения новому министру по делам колоний. Франклин знал Шелберна и с симпатией относился к нему по крайней мере с 1766 года, когда лоббировал выделение ему земельного участка на Западе и время от времени заезжал с визитами в его огромное поместье в Уиотшире. Мадам Гельвеций также сыграла здесь небольшую роль: Шелберн недавно направил ей несколько кустов крыжовника, и Франклин учтиво сообщил, что они прибыли в «превосходном состоянии»[512].

В ответ Шелберн направил к Франклину для начала переговоров Ричарда Освальда, одноглазого лондонского экс-коммерсанта и экс-работорговца, жившего когда-то в Америке. Освальд прибыл 15 апреля и немедленно попытался убедить Франклина, что Америка могла бы добиться более быстрого и более выгодного для себя результата, если бы вела переговоры отдельно от Франции. Но Франклин не был еще к этому готов. «Я дал ему знать, — писал он, — что Америка не пойдет на соглашение иначе как совместно с Францией». Вместо этого на следующий день он взял Освальда в Версаль на встречу с Верженом, который предложил провести в Париже мирную конференцию для всех воюющих сторон[513].

На обратном пути из Версаля Освальд снова приводил доводы в пользу сепаратного мира. Как только вопрос о независимости Америки будет решен посредством переговоров, утверждал он, его не надо будет больше поднимать на международном уровне, в то время как другие вопросы, касающиеся только Франции и Испании (в том числе о владении Гибралтаром), могли бы продолжать обсуждаться и далее. Он даже высказал скрытую угрозу: если Франция окажется вовлеченной в переговоры и станет выдвигать слишком много требований, Англия продолжит войну и будет финансировать ее за счет приостановки платежей по своему государственному долгу.

Вопрос о независимости, указал Франклин, был решен еще в 1776 году. Британия должна просто признать независимость Америки, а не предлагать обсуждать ее. Что касается прекращения платежей по государственному долгу ради возобновления военных действий, то тут Франклин воздержался от ответа. «Я не хотел удерживать их от прекращения платежей, поскольку считал его равнозначным прекращению финансирования их правительства, — писал он в своем дневнике. — Такие угрозы не могли остановить меня, так как я хорошо помню старую поговорку: те, кто угрожают, сами напуганы».

Вместо этого Франклин предложил, чтобы Британия подумала о выплате репараций Америке, особенно тем ее гражданам, которые пострадали от жестоких действий отрядов индейцев, завербованных англичанами. «Ничто не могло бы в большей степени способствовать примирению», — утверждал он, а кроме того, это привело бы к возобновлению торговли, в чем так заинтересована Британия.

Он даже выдвинул предложение об особом виде репараций: Британия должна отказаться от контроля над Канадой. Ведь деньги, которые могла бы получать Британия от пушной торговли, составляли бы лишь малую долю той суммы, которую пришлось бы затрачивать на защиту огромной канадской территории. Эти деньги также были бы намного меньше тех, которые Британия могла бы заработать благодаря возобновлению торговли с Америкой. К тому же деньги, которые Америка могла бы выручить от продажи новых земель в Канаде, могли бы использоваться на выплату компенсаций тем патриотам, чьи дома были разрушены британскими войсками, а также сохранившим верность британской короне лоялистам, чье имущество было конфисковано американцами.

За спиной Франции Франклин вел хитроумную игру. Он знал, что Франция, несмотря на враждебность к Британии, не желает уступать Америке контроль над Канадой. Это сделало бы границы Америки более надежными, ослабило напряженность в отношениях с Британией и снизило ее потребность в дружбе с Францией. Если бы Англия продолжала удерживать Канаду, объяснял Франклин Освальду, то это «неизбежно вынудило бы нас развивать и укреплять наш союз с Францией». В отчете о беседе с Освальдом, направленном Вержену, Франклин не упоминал о предложении отказаться от претензий на Канаду. Это было первым свидетельством, что Франклин, несмотря на настойчивые уверения в желании работать рука об руку с Францией, готов действовать самостоятельно, когда это оправданно.

Обычно перед встречами Франклин записывал основные идеи, которые хотел донести до собеседника, и Освальд «выпрашивал» у него эти записи, чтобы затем показать их Шелберну. После некоторых колебаний Франклин уступил его просьбам. Освальд был очарован доверием, которое оказал ему Франклин, а Франклин нашел Освальда благоразумным и не склонным к вероломству человеком. «Мы расстались хорошими друзьями», — отмечал он. Франклин испытывал одно сожаление по поводу бумаг, которые доверил Освальду: оно касалось упоминания о том, что лоялистам в Америке может быть выплачена компенсация за конфискованное имущество. Поэтому он напечатал на своем станке и направил Адамсу и другим фальшивый номер бостонской газеты, где подробно описывались ужасы, которые творили британцы над невинными американцами. Это было сделано с целью подчеркнуть, что не должно быть никакого сочувствия к лоялистам и что именно американцы заслуживали получения компенсаций. Фальшивый номер газеты выглядел очень убедительно. Он содержал описание погрузки на корабль скальпов американцев, якобы посылавшихся индейцами в Англию, и письмо, текст которого приписывался Джону Полу Джонсу. Чтобы придать газетному номеру больше правдоподобия, Франклин даже разместил в нем выдуманные объявления о продаже нового кирпичного дома на юге Бостона и гнедой кобылы в Салеме[514].